Радоница. Во вторник второй седмицы по Пасхе совершаем поминовение усопших
Проповедь на панихидеДорогие братие и сестры!
В течение жизни каждый верующий объемлется молитвой и любовью Святой Церкви, и когда человек отходит от земной жизни, то молитва Церкви о его душе не прекращается. На души усопших молитва может воздействовать даже сильнее, чем на души живых. Об этом писал св. Григорий Нисский.
Человек по своей природе, по своему маловерию или гордости несовершен, духовно ограничен, так как имеет материальное тело. Здесь, на земле, мы видим Божий промысел и наши духовные пути как бы сквозь дымку, можем прозреть будущую жизнь как бы через тусклое стекло (1Кор. 13; 12) по слову апостола. Согласно учению Церкви, по окончании нашего земного существования все прояснится, и тогда откроются все наши деяния, неотвратимый истинный свет озарит нашу душу и пробудит совесть. И в этом новом состоянии душа усопшего ждет молитвенной помощи, и чает, чтобы мы, живущие, помогли ей в новом для нее состоянии и молитвой облегчили ее состояние.
Если душа обречена пребывать в адских мучениях, то она взывает о помощи. О молитвенной помощи душе, пребывающей во аде, повествуется в житиях святых, в частности, Макария Великого и Паисия Великого. Святой Иоанн Дамаскин поясняет, что, хотя во аде не может быть спасительной исповеди: во аде же кто исповесть Ти ся (Пс. 6) – по слову пророка, но всё же может быть там исповедание другого рода – душевное признание своих грехов, раскаяние не ожесточившихся во зле грешников, имевших в земной жизни сердечное стремление к добру и свету. В своём слове о почивших святой Иоанн Дамаскин пишет: «Ужасны угрозы Всеназирающего, но их побеждает неизреченное Его человеколюбие, ибо после того, как сказал пророк во аде же кто исповесть Ти ся – без сомнения, было исповедание тех, которые во время спасительного сошествия Господа там уверовали. Это исповедание тех ветхозаветных праведников, которые раскаялись, будучи во аде, ожидая избавителя – обетованного им Искупителя (1 Петр. 3, 19). Такое исповедание приносят, без всякого сомнения, и ныне нисходящие в ад, но не совсем чуждые добра грешники. И это-то исповедание их, иначе сказать, это признание грехов и раскаяние – милосердый Господь приемлет от них по заступлению за них Святой Церкви и по ходатайству живущих родных, близких и друзей их».
Некоторые считают, что молитва и милостыня за умерших безполезна, безплодна. Они говорят, что грешная душа нечиста, и поэтому ей не место быть около Господа, Который есть чистота и совершенство. К этому ещё прибавляют свое сомнение: можно ли надеяться получить Царство Небесное за чужие заслуги и молитвы?
Другие рассуждают весьма примитивно – милостынею и молитвой, которую «заказали» и оплатили в Церкви, можно умилостивить Господа.
Молитва за усопших и милостыня за них, полезна только тогда, когда она приносится с живой верой, когда в этом участвует и просящий, то есть сам молится за умерших.
Епископ Михаил Семёнов в проповеди «Смысл молитвы за уме́рших» пишет: «Молитва за уме́рших действует так же, как и молитва за живых грешников, вызывая в них огнем зажжённой в молитве любви ответную любовь, вызывая созвучное движение в душе почившего, пробуждая его. И наш долг усилить эти святые волны любви, что бы они всколыхнули грешные души почивших. Нужно, чтобы молитва была действительно огненной, жгучей, а не мертвым перечнем имен из помянника, который читают как лавочный счёт».
Разумеется, общецерковная молитва сильнее, чем молитва одного человека, поскольку в общей молитве соединяются души всех молящихся. Однако глубоко ошибаются те, кто думает, что можно при жизни не заботиться о душе, поскольку её можно спасти из ада, искупившись молитвой других верующих.
«Молитва Церкви спасает только тех, в ком есть семя жизни, сбережены святые зачатки веры и любви к Богу, – пишет по этому поводу епископ Михаил Семёнов, – если душа сгнила, разложилась, если в ней убито всё живое, тогда, конечно, молитва Церкви в ней не вызовет спасительного перелома, и не пробудит и не спасет её. Зерно гниет в земле – и родит хлеб. Но если посеять гнилое зерно, оно ничего не родит. Точно так – «не восстанет в славу» и душа, в течение всей жизни готовившаяся для тления». Невозможно спасти молитвой даже всей Церкви душу, которая не знала на земле угрызений совести, которая не укоряла себя в грехах, жила без покаяния и желания восходить горѐ».
Может возникнуть и такой вопрос – поскольку Святое Писание говорит, что одни люди пойдут в жизнь вечную, а другие в муку вечную (Мф. 25; 46) – то неужели вечная мука угодна Богу, Который есть Любовь?
Нет, не может иссякнуть Божественная любовь, и Господь до Страшного Суда оставляет нам возможность молитвами и милостыней оказать великую помощь погибающему, но возможно это только при глубоком раскаянии грешника. Об этом говорится в Евангельской притче «О богатом и Лазаре» (Лк. 16; 19), повествующей о богаче, который всю жизнь «пиршествовал блистательно», не замечая, что у его ворот лежит нищий и больной Лазарь, который, даже не осуждал богатого, а хотел лишь «напитаться крошками, падающими со стола богача». Но вот оба умерли. Мы видим, что их постигает разная участь: Лазарь «отнесён на лоно Авраамово», то есть в рай, а богач оказался «в аде…в муках». Можно отметить, что они видят друг друга и не лишены свободы: они могут говорить, выражать свои чувства и пожелания. Богач просит Авраама, чтобы тот послал Лазаря «прохладить» его в аду. Авраам объясняет богачу особенность загробного мира: «между нами и вами утверждена великая пропасть, так что хотящие перейти отсюда к вам не могут, также и оттуда к нам не переходят», – то есть в загробном мире уже закрыта возможность помогать друг другу и изменять место пребывания. Но говорить можно, молиться можно…
Далее богач продолжает просить Авраама послать Лазаря к его братьям, говоря: «Пусть тот засвидетельствует им, чтобы они не пришли в это место мучений». Но, видимо, в этих словах выражена не забота о братьях, а косвенное оправдание самого себя: дескать, если бы мне в своё время было послано чудесное зна́мение, я не был бы здесь. А так – я не виноват.
Богач начинает оправдываться, но что́ мешает ему сказать Господу иное? Что́ мешает ему воскликнуть: «Прости, Лазарь, мое жестокосердие! Помолись обо мне отче Аврааме! Господи, помилуй меня!» Неужели в случае раскаяния богача Авраам не стал бы ходатайствовать за него, и неужели Господь не оказал бы милосердие кающемуся? Значит, в вечной муке остаётся тот, кто отвергает заповеди пророков и апостолов, кто сам отталкивает спасительную Божию руку.
Человеческому разуму при его ограниченности может быть не всегда понятно, как простирается действие молитвы из одного мира в другой, из видимого в невидимый, как молитва одного человека может всесильной помощью Божией простирать своё действие на другого.
В предметах веры надежнее утверждаться не на собственном мудровании, а на Слове Божием, которое говорит о молитве словами апостола: о чесом помолимся, якоже подобает, не вемы, то есть мы не знаем о чем молиться, но сам Дух ходатайствует о нас воздыханием низглаголанным (Рим. 8; 26), то есть Святой Дух направляет нашу молитву.
И если мы не знаем, о чём и как молиться, то для вразумления нашего и назидания дано нам Священное Писание, которое умудряет во спасение (2 Тим. 3,15).
Писание заповедует молиться «за вся человеки», но предостерегает от молитвы, «не угодной Богу и человекам не полезной». Апостол учит: Молю убо, прежде всех творите молитвы, моления, приношения, благодарения за вся человеки (1Тим. 2; 1) и еще говорит: Моли́теся дру́г за́ друга, я́ко да исцеле́ете. Мно́го бо мо́жет моли́тва пра́ведного поспешеству́ема (Иак. 5; 16). Послушаем, о ком апостол наставляет молиться: аще кто узрит брата своего согрешающа грех не к смерти, да просит и дастся ему живот, согрешающим не к смерти; есть грех к смерти; не о том, глаголю, да молится (1Ин. 5; 16). Молитва неполезна за тех, кто согрешает к смерти, то есть совершает смертные грехи и не кается в них.
Свобода каждого человека не мешает нам молиться как за живых, так и за мертвых, и если Священное Писание не содержит особых указаний и заповедей о молитве за усопших, то в нём нет и никакого запрещения это делать, что говорит о том, что моление за умерших Богу не противно, а, как видим из Церковного Предания, и самому молящемуся это небезполезно. Посему, поминальные прошения на панихиде заканчиваются словами: «Милость Божию и Царство небесное и оставление грехов испросивше тем и сами себе и друг другу и весь живот наш Христу Богу предадим».
Возможно, Божия Премудрость не провозглашает заповеди молиться за усопших для того, чтобы ранее своей смерти в надежде на это пособие не обленились живущие, и со страхом и усердием трудились над спасением своей души.
Но могут спросить, не напрасна ли молитва за умерших во грехах?
По слову апостола, напрасна молитва за тех, кто безнадежно отпал от жизни по вере, и в своем неверии и нераскаянности жил в противлении Богу и нет пользы от наших молитв о нем. Молитва же «о брате, согрешающем грех не к смерти» – то есть творящим не смертные грехи – может дать ему прощение грехов даже и после телесной смерти. Об этом пишет св. Иоанн Златоуст, призывая помогать усопшим «молитвами, мольбами и милостынями и приношениями» (1 послание к Коринфом, беседа 41). Особо действенна молитва за усопших во время Божественной Литургии, как пишет св. Иоанн Златоуст: «Не ленимся убо отшедшим помогающе, и приносяще о них молитвы. Ибо общее лежит вселенныя очищение. И возможно есть отовсюду прощение им собрати…». Блаженный Августин говорит, что не до́лжно отрицать, что души усопших получают отраду, когда за них «приносится жертва ходатая, или творима бывает милостыня в Церкви; но сие полезно только тем, которые в жизни заслужили то, чтобы им сие после было полезно» («О вере, надежде и любви» гл.110).
Святитель Григорий Двоеслов пишет о действии молитвы за усопшего инока, лишенного церковного погребения за нарушение обета. Из-за сострадания к его душе в течение тридцати дней была приносима безкровная жертва с молитвою за него, после чего усопший явился в видении своему брату и сказал: «Доселе худо мне было, а теперь уже я благополучен; ибо сегодня получил приобретение» (Бесед. кн.4; гл. 55).
В заключение можно сказать, что моление за усопших издавна существовало в Церкви как благочестивый обычай. С давних времен моление за усопших было постоянной частью богослужения. Известным правилом этого обычая было то, что усердная молитва за усопших должна совершаться с верою и надеждою на милосердие Божие. И чтобы эта вера и надежда была крепка, то молящийся пока жив должен очищать себя от грехов, тогда и по нашей кончине молитвы ближних принесут душе нашей отраду и помогут в обретении вечного покоя и блаженства в Царствии Божием, в чем да поможет нам Господь, Ему же слава во́ веки! Аминь.
Митрополит Московский и всея Руси Корнилий
( отсель: )![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
